Мобильный телефон повышает вероятность аварии в 4 раза
 Водители, говорящие по мобильному телефону, даже с использованием устройства Hands-Free, на дороге опаснее водителей в состоянии легкого алкогольного опьянения! К такому выводу, как сообщает английская газета The Telegraph, пришли исследователи из Транспортной исследовательской лаборатории Великобритании.
В ходе исследования выяснилось, что риск попадания в аварию из-за разговора по мобильному телефону возрастает в четыре раза.

Кроме того, установлено, что время реакции водителя во время телефонного разговора увеличивается на 50 процентов. В то время как как у человека с содержанием алкоголя в крови 0,8 промилле - всего на 30 процентов по сравнению с трезвым и сосредоточенным на управлении водителем. 0,8 промилле - максимально допустимый британскими законами уровень алкоголя в крови сидящего за рулем, он соответствует примерно двум выпитым бутылкам пива. Также исследование показало, что в Великобритании чаще других пользуются мобильным телефоном за рулем водители внедорожников и автомобилей представительского класса, а меньше всего - водители такси и грузовиков.

По материалам интернета

В Турции смогли построить собственный спорткар
 Оказывается, в Турции умеют не только собирать автомобили французских и итальянских марок, но и делать свои. Самым известным турецким производителем, безусловно, является Tofas, но это «зачёсанные» под местные вкусы старые модели FIAT. А вот что-то доморощенное найти крайне сложно.
Но, как выясняется, можно. Например, марку Etox с её первым автомобилем Zafer 1. Это не просто малолитражка, а самый что ни на есть спорткар.

Приторно-оранжевый турецкий болид оснащён 272-сильным 3-литровым мотором. Но это самая мощная версия, а помимо неё есть ещё две попроще: 125-сильная с двигателем объёмом 1,5 литра и 3-литровая с 220 «лошадками». Динамические характеристики остались в секрете.

Компания Etox появилась сравнительно недавно, её организовал известный в Турции бизнесмен, любитель спортивных автомобилей Эрджен Малкоч (Ercan Malkoc).

По материалам интернета

В Германии решили жить без светофоров
В немецком городке Бомте началась реализация программы Shared Space, что можно перевести как «Общее пространство». Ее не так давно разработал голландец Ганс Мондерман. Этот самый Ганс уверен, что для повышения безопасности на дорогах с улиц необходимо убрать… все знаки и светофоры! Ганс Мондерман считает, что ликвидация знаков и светофоров, которые указывают водителям можно им ехать или нет, позволит уменьшить количество аварий.

Звучит это утверждение более чем странно, однако голландец верит, что благодаря ликвидации дорожных знаков водители будут гораздо внимательнее вести себя на дороге. В результате произойдет серьезное снижение серьезных аварий, а также уменьшится количество наездов на пешеходов. «С логической точки зрения это кажется полной ерундой. Однако практика показывает, что идея общего пространства работает. Люди больше не разделяются на водителей и пешеходов. Все они существуют в одном пространстве и несут ответственность друг за друга», - заявил господин Мондерман.

Интересно, что Ганс Мондерман сумел заинтересовать своей новой теорией не только власти города Бомте, но и руководителей Евросоюза. Последние даже пообещали компенсировать бюджету Бомте половину всех затрат на демонтаж знаков. А дело это, между прочим, недешевое – 1,2 млн. евро.

Интересно, что Бомте стал уже вторым городом в мире, где безопасность повышают путем ликвидации дорожных знаков – ранее Ганс Мондерман убедил в правильности своей идеи руководство голландского городка Драхтен.

По материалам интернета

Между счастьем и ужасом
 Почему люди всегда стремились и стремятся передвигаться как можно быстрее?

Один из ответов на этот вопрос предлагают ученые-этологи – специалисты по поведению… животных.

У них есть теория, согласно которой у первобытных предков современного человека статус особи в группе в немалой степени зависел от того, насколько быстро особь могла передвигаться в пространстве.

Связано это с тем, что в стратегии выживания вида большую роль играет способность максимально быстро убежать от опасности и успешно преследовать добычу.

В ходе эволюции стремление передвигаться как можно быстрее передалось и Homo sapiens. Причем это заложено в нас на генном уровне. А поскольку строение опорно-двигательного аппарата человека ограничивает скорость его передвижения, то неутоленная жажда быстроты перемещения заставляла наших предков искать альтернативу. Результат налицо: приручение лошади, изобретение колеса, паровоза, автомобиля, аэроплана…

СРОДНИ НАРКОТИКУ
Изобретение автомобиля серьезно изменило представление человека о скорости. Победителю самой первой автогонки французу Эмилю Левассору приписывают фразу: «Это было безумие, местами я делал до 30 километров в час». Слова эти были сказаны в середине 90?х годов позапрошлого века.

Не менее сильными оказались потрясения и у других пионеров автомобилизма. Впрочем, можно ли было ожидать иного от людей, впервые в жизни промчавшихся со «страшной» скоростью в несколько десятков километров в час и в считанные часы преодолевших расстояние, на которое раньше у них ушли бы дни?

Вот как описывал свои впечатления от автомобильных поездок в начале ХХ века французский писатель и страстный поклонник автомобиля Октав Мирбо: «Автомобиль – это каприз, это фантазия, это непоследовательность, забвение всего… И в то же время автомобиль – это извращение скорости, постоянное возвращение к самому себе, это головокружение. Слезая с автомобиля после двенадцатичасового пробега, вы похожи на больного, впавшего в обморок и медленно возвращающегося к сознанию окружающего. Все предметы продолжают вам казаться искаженными странными гримасами и беспорядочными движениями… Только мало-помалу к ним возвращаются их форма, положение, равновесие. В ушах у вас шумит, как будто в них трепещут звонкими крыль­ями тысячи насекомых. Вам кажется, что ваши веки с трудом поднимаются, открывая действительную жизнь как театральный занавес… У вас осталось только воспоминание или, вернее, очень смутное ощущение, что вы ехали через какие-то пустые пространства, через белые бесконечности, где плясали и извивались мириады маленьких огненных язычков… Надо встряхнуться, ощупать себя, топнуть ногой о землю, чтобы убедиться, что вы стоите действительно на чем-то твердом и прочном, что перед вами, вокруг вас находятся дома и лавки, проходят, говорят, спешат люди… Только поздно вечером, после обеда, вы совсем приходите в себя. И все-таки остается известное нервное возбуждение, которое ночью удесятерит фантастичность ваших снов…»

Все это говорит о том, что человек, решивший воспользоваться автомобилем, испытывал сильнейшее потрясение всякий раз, когда садился в него. А описанное состояние весьма напоминает алкогольное или наркотическое опьянение. Похоже, что наркотик здесь действительно присутствует, и имя ему – скорость!

УДАР ПО ПСИХИКЕ
Вряд ли стоит удивляться, что «неавтомобильная» часть человечест­ва, глядя на поклонников механических экипажей, считала их больными людьми и постоянно ожидала очередного сумасбродст­ва. Кстати, сами автомобилисты (по крайней мере, наиболее откровенные из них) признавали этот факт.

Тот же Мирбо так говорил о себе и своих коллегах по увлечению: «Надо сознаться, что автомобилизм – и это одна из любопытнейших его сторон – болезнь, психическая болезнь. И название этой болезни звучит очень мило – скорость… Я с восторгом повторяю имя интересующей нас болезни – скорость… Не механическая скорость, которая увлекает машину по дорогам из страны в страну, но, так сказать, невропатическая скорость, увлекающая человека среди всех его действий и развлечений… Больному скоростью не сидится на месте, он суетится, нервы его натянуты, как струны; как только он прибудет куда-нибудь, его уже тянет уехать, ему постоянно хочется быть где-то в другом месте, обязательно в другом месте, и чем дальше, тем лучше… Его мозг – бесконечная дорога, по которой мысли, образы и ощущения стремительно мчатся с быстротой сто километров в час. Сто километров – это мерило его деятельности. Он двигается вихрем, мыслит вихрем, чувствует вихрем, любит вихрем, живет вихрем… Ощущение подчас болезненное, но сильное, фантастическое, опья­няющее, как головокружение, как лихорадка…»

Или вот еще: «Когда я несусь с головокружительной быстротой в автомобиле, все человеческие мысли покидают меня. Я чувст­вую, как во мне мало-помалу поднимается какая-то темная злоба, рождается и растет тяжелая и тупая надменность… Мое сознание себя жалкой человеческой единицей сменяется гордым чувством могучего существа, в котором воплощаются… великолепие и сила стихии… Вы понимае­те, с каким презрением должен я смотреть с высоты своего автомобиля на человечество… на вселенную, подчиненную моему всемогуществу, воплощая в себе стихию, ветер, грозу, гром… Раз я – воплощение стихии, я не допущу, не могу допустить, чтобы хоть малейшее препятствие встало на пути моих фантастических желаний… Я не только стихия… но также и прогресс, то есть созидающая и покоряющая сила».

КОНЦЕРТ НА 200 КИЛОМЕТРАХ
Схожие чувства испытывали автомобилисты и по другую сторону Атлантики. Генри Форд, не только основавший свою компанию по выпуску машин, но и выступавший на них в соревнованиях, после одной из гонок вспоминал: «Трудно описать испытанное ощущение. Спуск с Ниагарского водопада в сравнении с этим должен показаться приятной прогулкой…»

А вот что говорил перед стартом пилот, выступавший в соревнованиях на автомобиле Форда «999»: «Я знаю, что в этой тележке меня, может быть, ждет смерть, но, по крайней мере, они должны будут сказать, что я мчался как дьявол».

Если вы думаете, что по прошествии более века человечество излечилось от этой странной болезни, то ошибаетесь. Дело в том, что скорость зачастую действует на человека гипнотически, как удав на кролика. Особенно если ему не требуется концентрироваться на самом процессе вождения машины. Описать возникающие у людей чувства замечательно удалось нашей современнице, французской писательнице Франсуазе Саган, которая сравнивает их… с музыкой: «Музыкальный ритм, как ни странно, совсем не перекликается с темпом на дороге. Двумстам километрам в час соответствует в симфонии не аллегро, не виваче и не фуриозо, а анданте, медленное и величественное. Это пологий берег, на который вас выносит по достижении определенной скорости, когда автомобиль уже не преодолевает сопротивление и не прибавляет ход, а впадает вместе с вами в головокружительное и тревожное состояние, чем-то напоминающее опьянение. Такое случается и ночью на пустой дороге, и в глухой местности днем. В эти минуты понятия запрет, предписание, социальное страхование, больница, смерть лишаются всякого смысла, перечеркнутые одним знакомым всем людям всех времен – скорость. Что-то внутри нас обгоняет то, что вне нас. В какое-то мгновение необузданные силы овладевают мотором… снимается контроль разума, чувств, привычки и даже чувственности, а если и сохраняется, то не настолько, чтобы помешать наслаждению и удержать его у смертельной черты».

АДРЕНАЛИН. ПРОСТО АДРЕНАЛИН
Исследования показывают, что по мере увеличения скорости движения у человека растет чувст­во страха, наступает стрессовое состояние, сопровождаемое выбросом в кровь адреналина. В зависимости от типа психики и ее состояния это приводит к различным последствиям, иногда позитивным, иногда – нет.

Тем не менее никто из автомобилистов (как, впрочем, и большинства наркоманов), несмотря на перманентный стресс, связанный с постоянной угрозой гибели, не отказался от своего занятия. Более того, они прилагают все усилия, чтобы вновь и вновь оказаться за рулем и еще раз испытать упоение скоростью, ибо какой же человек не любит быстрой езды?

Что касается спортсменов-гонщиков, то их годами (иногда даже с детства) обучают подавлять естественный страх, мобилизовывать психику и выполнять необходимые действия в любых ситуациях на любых скоростях.

Поэтому-то они воспринимают скорость не так, как обычные люди. Вот что рассказал корреспонденту AN о своих взаимоотношениях со скоростью Нельсон Пике-младший, сын трехкратного чемпиона мира в «Формуле 1» и сам профессиональный гонщик (сейчас он является тест-пилотом формульной команды Renault): «Мне нравятся любые гонки, высокие скорости и все, что с ними связано; нравится ездить, просто ездить, и я даже не знаю, как это объяснить… Я смотрел гонки, когда был совсем маленьким, но это было не очень интересно. «Формулой 1» я заинтересовался лет в 15–16, а до этого увлекался только картингом. Перейдя в «Формулу 3», заинтересовался ею. Так постепенно я приближался к «Формуле 1»… В гонке я чувствую себя частью машины. Если ты делаешь то, что ей нужно, машина будет делать то, что нужно тебе, и вместе вы по­едете очень быстро. Это естественный процесс для любого гонщика, такой же естественный, как и ходьба».

По материалам интернета

 ДРУГИЕ НОВОСТИ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29